IV.
- Здравствуйте! – я
поприветствовал помощниц нотариуса, сидящих в приёмной за столом, который по
форме напоминал бумеранг. – Мама одна? – указал я пальцем на дубовую дверь
кабинета, намереваясь проникнуть в него.
- Привет, - прелестно
улыбнувшись, ответила Карина, в то время как Марина просто скромно кивнула
головой, лишь на мгновение оторвав свой унылый взгляд от монитора. – У нее
клиенты, так что придется подождать, - выговорила скороговоркой Марина, без
особой интонации в голосе. Видимо эту фразу ей приходилось произносить
множество раз в день, поэтому она для нее приняла форму заученного
бесчувственного ответа. Я уселся на диван, обтянутый синей кожей, и начал
обмеривать любопытным взглядом лицо Карины. Просто не было более интересного
предмета, на котором можно было бы сфокусировать свое внимание. На стеклянном
столике перед диваном одиноко валялся журнал, повествующий о последних
изменениях в разных сферах законодательства нашей страны, что меня совсем не
интересовало. Лицо Марины же не обладало такой магнитной силой притяжения, как
лицо её коллеги. И дело было не в красоте, а в какой-то непонятной энергии,
излучаемой обликом. Надо заметить, что Марина имела более изящные,
аристократические черты лица, но само выражение его можно было сравнить с
уставшим выдохом, в то время как лицо Марины олицетворяло собою страстный
жизненный вдох. Несомненно, блеск ее светлых глаз, срываемых длинными
ресницами, слегка приподнятые уголки губ и розовый румянец юности, вдохновляли
мужской взор. Из рассказов мамы я знал, что Марина – отличный исполнитель. Она
хорошо разбирается в законах, знает, где и как искать нужные ответы, очень
трудолюбива и усидчива. Но она никогда не примет инициативу на себя, не найдет
в себе смелости поручить другому какое-либо задание, не сможет отойти в сторону
от известного ей из учебников алгоритма решения поставленной задачи. Марина
радуется, когда ей дают конкретные поручения и за нее продумывают возможные
пути решения. Карина же более творческая личность, и она за возможность самой
продумывать разнообразные альтернативы достижения определенной цели благодарит
судьбу. Ее трудно загнать в определенные рамки.
Даже из такого примитивного анализа
характеров двух девушек напрашивается первый вывод - часть людей склонна к
подчинению, а другая часть – к управлению. Теперь возникает следующий вопрос:
«Рождаются ли люди такими, или это приобретенные в ходе воспитания наклонности
характера?» Возьмем, к примеру, мою тягу к философствованию. Откуда она
появилась? Почему смотря на дорожную яму, я вспоминаю лекцию о Гегеле, или
почему смотря теперь на двух молодых и симпатичных девушек, я пытаюсь
разобраться в социальной структуре общества? Ведь, раньше я упоминал про то,
что мой отец – простой в плане восприятия жизни, и у него не возникает подобных
вопросов. Мама моя – женщина, в самом истинном смысле этого слова, то есть, не
будет задумываться о последствиях, видя перед собою чудесное яблоко, что висит на
ветке райского дерева. Женщина, счастье которой напрямую зависит от
переживаемых чувств и эмоций. Так с какого барского плеча мне досталась такая
тяга к играм разума? Образование в школе
не могло привить такую потребность моему
сознанию. Яркое тому доказательство – твердолобость Руслана, который проучился
со мной все девять лет. Значит, причина кроется в том, что люди уже рождаются
разными. Бесспорно, воспитание играет свою роль в формировании личности
человека, но исходящий материал – неоднороден. Если вы ставите на плиту
кастрюлю с водой, уже нагретой до пятидесяти градусов, то она закипит в
несколько раза быстрее, чем кастрюля со льдом.
Теперь, добавив к этим двум
простым выводам, знание исторической эволюции общественного устройства, мы
поймем, что менялись только декорации, а актеры исполняли те же самые роли.
Всегда была огромная масса людей, склонная к подчинению, небольшая часть
управленцев, добротная кучка свободных поэтов и музыкантов, горстка созерцающих
философов, и горстка революционеров, у которых жажда перемен была настолько
велика, что они готовы были разрушать устоявшиеся традиции.
В тот день, сидя на диване в
офисе своей мамы, я пришел к таким выводам, но синтезировать их в единое
умозаключение еще было рано. Тогда это были просто размышления, которые вряд ли
могли серьезно повлиять на мои поступки.
- Тебе сделать кофе? –
поинтересовалась Карина, и тень улыбки коснулась ее губ.
- Да, - не скрывая радости,
ответил я. Мне было приятно, что эта
повзрослевшая девушка удостаивает меня знаками внимания. Не важно, что она, в
большей степени, хотела угодить мне, ни как личности, а как сыну её работодателя. Кстати, я начал замечать, что люди к тебе
относятся с уважением и почтением в зависимости от твоего социального статуса, а не в зависимости
от твоих человеческих качеств. Не правда ли странно? Перед тобой может стоять
негодяй и подлец, однако он еще и какой-нибудь чиновник, от которого будет
зависеть получение тобою определенного блага, и ты будешь ему петь такие оды,
которых не удостаивался в свое время герой троянской войны. Да чего ходить
далеко за примерами. Возьмите даже просто своих друзей и подумайте, часто ли вы
строите свои отношения с ними, либо планируете какие-нибудь совместные
мероприятия, исходя из расчетов собственной выгоды? Мне кажется, что это слово
«выгода» давно уже покинуло свою первоначальную плоскость экономики, и теперь
его можно найти в любой сфере нашей жизни. Такая путаница может привести к
горьким последствиям.
- Тебе сколько сахара? - услышал
я веселый и звонкий голос Карины.
- Две ложечки!
- Держи, размешаешь сам, - она
поставила чашку на стол, при этом смотря мне в глаза и мило улыбаясь, как это
умеют делать профессиональные официантки. Сколькими же талантами обольщения
владела эта энергичная девушка?
- Спасибо, - я сделал легкий
кивок головой, и принялся вращать ложкой в чашке, не стыдясь отсутствия
этикета, так как шум поднялся, как в том анекдоте про "тысячу
извинений". Этот глухой цокот даже возвратил слабый интерес к окружающему миру у смиренной Марины, так
как она позволила себе на секунду отвлечься от монитора и посмотреть в мою
сторону. В это самое мгновение дверь
кабинета нотариуса распахнулась, и в проеме оказался огромный мужчина с
гладковыбритой головой. Он сказал, что будет ждать на улице и, прикрыв дверь,
направился к выходу, даже, не удостоив ответом
любезное прощание Карины. Этот мужчина был толстым, не могу сказать, что
черезчур, но смотрелся он внушительно, как огромный бочонок с вином. Его
круглое и крепкое лицо, говорили о царящем достатке в его жизни. Почему-то
большинство клиентов моей мамы имеют именно такой внешний облик, и большинство
из них являются почетными государственными чиновниками. Они, наверное, потому
такие толстые, что не хотят терять своего чина. Ведь, увесистого человека, как
удачно однажды заметил Гоголь, трудно столкнуть с его места. Если он уж сел, то
сделал это уверенно, и скорее под ним кресло прогнется, чем он уступит его кому-нибудь другому. Ну вот, я
успел испить половину чашки к тому моменту, как последние клиенты покинули
кабинет мамы. Вышло еще двое мужчин: один был похож на первого ушедшего, а
второй был, словно березка, случайно выросшая между двумя гигантскими дубами.
Кстати, худой был одет в дорогой деловой костюм, по-видимому, сшитый из
сверкающих нитей, но этот изысканный наряд совершено не сидел на нём. Казалось,
будто человека против его воли засунули в золотую скорлупу и привели зачем-то в
это кабинет. Лицо его было бледным и уставшим, взгляд - отрешенным и
стеклянным.
- Привет, сынок, - нежной улыбкой
одарила меня мама.
- Привет, ма, - усевшись за стол
для посетителей, стоявший вплотную к ее столу, ответил я. - Что за странная
делегация?
- Что тебе показалось странным? -
заговорщическим тоном спросила мама.
- Да, взгляд этого худого мужчины
в сверкающем костюме напомнил мне взгляд Лёньки Коломбо из соседнего двора. -
Мы так с друзьями прозвали человека, страдающего шизофренией, который был
уверен в том, что он знаменитый детектив, который расследует самые запутанные
преступления. Изо дня в день Ленька, одетый в черный плащ, с дипломатом в
правой руке и в шляпе на голове, наматывал круги по нашему микрорайону,
эмитируя активную деятельность сыщика, вечно собирающего улики.
- Что есть, то есть, - вздохнула
мама. - Фиктивный директор, которого используют для заверения всех документов
по сомнительным операциям.
- Что ему потом будет?
- Не знаю, в зависимости от того,
какой попадется прокурор, - сделала паузу мама и взяла в руку стакан воды,
утопив в нем мимолетный укор совести за то, что ей приходится быть частью этого
механизма, который провозгласил свой основной лозунг: "JUST
BUSINESS". - Пойми, каждый сам делает свой выбор. Если этот Федя (Федор
Радионович - так на самом деле звали худого мужчину, вышедшего только что из
кабинета) решил пустить свою жизнь под откос, то я к этому не имею никакого
отношения. Если не я, так другой нотариус оформит сделку. Но мама же должна
думать о том, где, к примеру, ты будешь жить, когда женишься на Полине. Так что
ты уж смотри за собой, а я уж сама буду решать, как мне быть.
- Проехали, - я развел руки в
стороны и по-простому улыбнулся, показывая, что готов забыть эту тему сию же минуту. Так легче жить, не задавая
своей совести лишних вопросов.
- Как там отец? - перенаправила
разговор в другое русло Анна Андреевна. Вот вы и узнали имя моей мамы.
- Хорошо! Здоровый и довольный!
Поблагодарил за подарок и передал тебе привет.
- Там у них как всегда, унылый
винегрет? - она сочувствующе посмотрела на меня. "Унылым винегретом"
мама называла любое семейное застолье, на котором нужно попробовать хотя бы
пять разновидностей блюд, чтоб не обидеть хозяюшку, и обсуждать неинтересные, по её мнению,
вопросы. Моя мама - индивидуалистка, с этим уж трудно поспорить. Она женщина
сильная, целеустремленная и гордая, в то же время крайне эмоциональная. Очень
сильно влияющая на ее характер черта состоит в том, что ей постоянно чего-то не
хватает. И в поисках этого "чего-то" она порой не замечает, как
простые жизненные мелочи делают человека счастливым. Мне кажется, что
по-настоящему моя мама любит только двух человек: меня и себя. Ко всем
остальным родным и друзьям она питает некую "абстрактную
любовь". Раз родные, значит надо
любить. Но пожертвовать, ни то, что своей жизнью, но даже своим комфортом, она
бы ради них не рискнула. В принципе, так сейчас живет большинство наших
земляков. Встречаются, лишь, редкие исключения, как, например, Лешка Бойчук, но об этом позже.
- Ага, полна горница людей.
- Анна Андреевна, - в
образовавшемся проеме от приоткрытой двери показалась голова Карины, - к вам
господин Наумов.
- Пусть, буквально, минутку
подождёт, - спокойно ответила мама и, достав из внутреннего ящика стола два
разноцветных фантика, положила их передо мной.
- Спасибо, - протянул я, а по
моему лицу расплылась улыбка Чеширского кота. Я положил свою ладонь на
сомкнутые руки мамы, и отблагодарил ее взглядом полным любви и признательности.
Два билета на концерт Валерия Меладзе, который должен был состояться именно в
тот роковой вечер.
Комментариев нет:
Отправить комментарий